Закопать ценности, чтобы не было мучительно больно от их потери, - поколения людей, живших на Руси, поступали так. Если европейцы брались за лопату только в случае неминуемой опасности, то наши люди копали вне зависимости от ситуации в стране. Даже специальную форму для хранения клада изобрели, кубышку: круглый горшок с узким горлышком. Сверху его заливали воском или забивали деревянной пробкой после наполнения.
    В кубышках деньги хранят и сегодня. Правда, зарывают их реже. Да и увлечение нынче другое - кладоискательство.
    Только в нашей области за последние два года найдено три богатых клада. А рядом - неперекопанные Подмосковье и рязанская сторона - территории, по оценкам специалистов, насыщенные монетами. Да мало ли еще мест, где можно поживиться землекопам! Наш корреспондент попытался разобраться в особенностях российского кладоискательства и его перспективах.

Нельзя, но очень хочется.

Накопаем - будем жить!

    Современная история кладоискательства в нашей области небогата. Хотя вероятно, что известно историкам и журналистам не обо всех крупных находках.
    Археологи предполагают, что многие суздальцы на своих огородах находили и монеты, и предметы старины. Они обязаны были сдать находки в музей. Однако собиратели старины, в отличие от музеев, платят быстро и неплохо. Народ тянется к ним.
    Два года назад кладонаходчик из деревни Екатериновка Селивановского района на своем приусадебном участке наткнулся на глиняный горшок. Сосуд был набит золотыми и серебряными монетами царской чеканки первой половины XV века. Недолго думая, счастливчик находку продал соседу-москвичу за 1400 рублей. Но ушлые (а может быть, завистливые) свидетели сообщили о везунчике куда надо. Гражданина хотели оштрафовать, монеты же - 117 штук - передали во Владимиро-Суздальский музей-заповедник.
    С прибылью провернул сделку с кладом житель деревни Волнино Муромского района Сергей Кочетков. Летом 2001 года при помощи миноискателя он обнаружил 318 монет. Специалисты Государственного исторического музея в Москве признали большое научное значение клада. Монеты, по всей видимости, относились к первой четверти XV века. Крестьянин оценил находку в 5 тысяч долларов и предложил ее Государственному Историческому музею. Тот за ценой не постоял.
    Столица вообще неплохо «покормилась» на наших землях. Летом 2000 года члены московского поискового клуба «Раритет» нашли на землях бывшего села Даниловское (ныне земли СХК «Кинобол») клад из 945 пятикопеечных медных монет времен Елизаветы Петровны и Екатерины II. Часть из них была разнесена плугом по полю. Собирая их, кладоискатели нашли и само захоронение. Монеты лежали в белоглиняной толстостенной корчаге. О дальнейшей судьбе клада остается только догадываться.

Над златом не зачахнем!

Ни золотых копей, ни серебряных рудников во Владимирской области нет.

    Зима - время мучительного ожидания для кладоискателей. Руки тоскуют по лопате и металлоискателю. Незваных помощников археологов, похоже, мало пугает уголовная сторона их деятельности. Однако эта активность начинает тревожить специалистов. В частные коллекции утекают бесценные вещицы. О «вкладе» кладоискателей в археологию и научной стороне проблемы рассказывает заведующий археологическим отделом Государственного центра по учету, использованию и реставрации памятников истории и культуры Владимирской области Юрий Жарнов.
    - Что же такое клад в понимании специалистов?
    - Клад - это комплекс вещей, спрятанных в древности и по разным причинам (чаще всего, печальным) не востребованных их владельцами. Почему прятали? Прежде всего, из-за военной опасности. Для Владимирской земли - это междоусобные войны русских князей, набеги волжских болгар, Батыево нашествие (1238 г.) и разорительные походы ордынцев второй половины XIII-XV вв. Лихими были и годы Смутного времени (начало XVII в.). В более поздний период «выпадение кладов», как говорят археологи, определялось, в первую очередь, нестабильной ситуацией внутри страны и отсутствием более надежного, чем схороненная кубышка, способа накопления капитала.
    Долгое время на Руси не было своих металлических денег. Поэтому чаще всего клады, зарытые не позже второй половины XIV в., составляли различные предметы из благородных металлов (главным образом, женские украшения) или же арабские, византийские и западноевропейские монеты. С XV-XVI вв. клады состоят из монет русской чеканки. Для владимирских археологов наибольшую ценность представляют клады, связанные с февральской трагедией 1238 г.; среди предметов, укрытых от беспощадных завоевателей, встречаются подлинные шедевры декоративно-прикладного искусства.
    - Археологи не ищут клады. Однако наверняка натыкались на кубышки...
    - Очень редко. Среди наиболее известных - суздальский клад золотых браслетов и два клада из Владимира. Теперь их можно увидеть в исторических экспозициях музеев Суздаля и областного центра. До революции во Владимире случайно были найдены не менее 3 кладов, эти комплексы хранятся в Эрмитаже и Государственном историческом музее (Москва).
    - Сейчас у археологов стало много добровольных «помощников». Единицы из них безвозмездно отдают находки, а это в основном монеты, в музеи. Остальные неплохо зарабатывают, продавая «кусочки истории». Эта купля-продажа теперь вполне законная сделка? - Любая кладоискательская деятельность, сопровождающаяся присвоением найденного, незаконна. Все, что содержится в земле, принадлежит государству, это объекты культурного наследия всей России. Так называемые «черные археологи» занимаются неприкрытым грабежом национального достояния и одновременно разрушают памятники археологии. Данная категория граждан любит рядиться в одежды любителей старины, почитателей славного прошлого, истинных патриотов. На самом же деле, это банальное ворье, недалеко ушедшее от соратников Батыя.
    Самое прискорбное, что «любители старины» вполне легально существуют, в нашей области весьма активно «трудится» московское общество «Раритет». Этот криминал от археологии даже не считает нужным скрывать свои успехи на ниве разграбления российских культурных ценностей, публикуя результаты набегов в собственных печатных органах. Не в компетенции археологов разбираться с нарушителями закона. Мы лишь с сожалением вынуждены констатировать расширяющиеся масштабы наносимого «кладоискателями» урона, в том числе и исторической науке. Только профессиональный археолог в состоянии извлечь максимум информации о прошлом из скрытых под землей вещей минувших эпох. Однако «люди с металлоискателями» с интересами науки не считаются.
    - Большинство, наверное, надеются найти сокровища...
    - В общем, зря надеются. В нашей области находки вещей из драгоценных металлов чрезвычайно редки. Но отнюдь не меньшую ценность для науки представляют любые предметы из любого металла, от которых «черные археологи» постепенно очищают памятники археологии. - Не сомневаюсь, что прошедший сезон был для кладоискателей богат на находки. Как обстоят дела у вас?
    - В 2002 году у владимирских археологов каких-то сенсационных открытий, в том числе и кладов, не было. Идет планомерный, чрезвычайно важный с научной точки зрения процесс накопления материала. Мы постепенно уточняем планировку древнего Владимира. Изучаем остатки жилых и хозяйственных построек времени Андрея Боголюбского, Всеволода Большое Гнездо, Георгия Всеволодовича. Раскопки проводим, в первую очередь, там, где это необходимо для спасения культурного слоя. В этом году работы прибавится, так как в историческом ядре Владимира у строителей большие планы. А без предварительных археологических исследований не может быть никаких строек.
    - Успехов вам, новых открытий! А вдруг и клад найдете?!
    - Упаси Бог! Обычно после таких находок раскоп возбуждает нездоровый интерес праздношатающихся и немалопьющих граждан. Мы же пытаемся заниматься наукой, а не надуманными сенсациями. Поэтому, если и найдем что-нибудь достойное, то вряд ли об этом станем трубить до конца исследований.

Клады искали Светлана Салатаева и Александр Сабов.

Тем временем...

Музей - не двор монетный.

    Во Владимиро-Суздальский музей-заповедник кладоискатели приходят едва не каждый день. Почти все приносят монетки. Но уходят, как правило, разочарованными: музей нуждается только в раритетах. А посетители предлагают «ширпотреб» - монетки, имеющиеся в количестве и в экспозициях музея, и на огородах любителей старины - такие, как екатерининские «пятаки» или полушка Анны Иоановны.
    В историю музея вошли 65 кладов. Почти все они найдены при Советской власти. После 1993 года клады перестали поступать. Одна из причин - возможность сравнительно легко и безнаказанно продать отрытую ценную вещицу антикварам и коллекционерам. В советские времена на подобную сделку не решались - слишком рискованно. Клад несли в милицию и терпеливо ждали выплаты законных 25 процентов.
    Сейчас не существует даже закона, по которому нашедшему клад выплачивается вознаграждение. Государство гарантирует выплату все тех же 25 процентов от стоимости клада, но не определен механизм их получения: какой бюджет и какой орган должен премировать честных кладоискателей, остается неизвестным. Именно поэтому ДО СИХ ПОР не выплачена премия селивановскому счастливчику. Кстати, ему полагается 50 процентов от стоимости клада, поскольку находку он обнаружил на собственных землях. И опять-таки именно по этой причине клад не выставлен в экспозиции музея.
    Между тем в отличие от археологов специалисты музейного дела к кладоискателям относятся лояльнее. На их взгляд, при создании конкурентоспособных (финансовых) предложений раритеты останутся в музеях.
    Те же, кому по долгу службы стоит обращать на кладоискателей пристальное внимание, не справляются с текущими делами. Милиции за мелкими расхитителями старины не уследить. Это еще одна причина, по которой крупнейшие музеи страны охотно идут на контакт с кладоискателями и щедро оплачивают их находки. Иначе вещицы уйдут за рубеж или осядут в частных коллекциях - от глаз людских подальше.

«Призыв» (г. Владимир), № 25/13.02.2003.